Сюрприз

Прибыл поезд. Согласно купленному билету, я вошел в вагон второго класса и прошелся по его коридору в поисках более-менее свободного купе. Эта попытка не была увенчана успехом, поэтому выбор пал на наиболее спокойное – двое молодых людей у окна и три женщины – у входа. Купе вагонов второго класса скорых поездов без резервации мест рассчитаны на восемь пассажиров, но, учитывая ментальность населения Польши, можно было ожидать, что наше полностью занято не будет.

Звучат привычные слова вежливости и вопрос, можно ли здесь разместиться.

- Да, пожалуйста, проходите.

- Благодарю вас.

Забросив вещи на полку и удобно расположившись, чуть более детально знакомлюсь со своими попутчиками: ребята у окна, похоже, не знакомы – они сидят молча, каждый погруженный в свои мысли; женщины же ведут беседу – как водится, обо всем, начиная от проблем со здоровьем и заканчивая большой политикой и вопросами содержания заключенных в тюрьмах. Сидящая по левую сторону от меня, самая младшая, оказывается дочерью одной из двух оставшихся – она забирала свою маму после очередного курса лечения, проводившегося в центре онкологии, где мне посчастливилось работать, и они вместе едут домой. Третья собеседница говорит, что тоже когда-то лечилась там. Как тепло эти люди отзываются о наших врачах, медсестрах, младшем медицинском персонале, ставят их в пример прочим... И при этом понятия не имеют, что рядом с ними едет тот, для кого подобные слова, подслушанные случайно, от абсолютно незнакомых людей, имеют такую же моральную ценность, как признания Ромео в любви для Джульетты.

Мерный стук колес и женские голоса убаюкивают меня, и в конце-концов голова сама опускается на подголовник, а глаза закрываются.

Довольно странные сны порой рождает наша нервная система в часы, когда лобные извилины уже не стремятся контролировать все и вся. И как бы это ни было противно науке и необъяснимо, часть из снов оказывается пророческими – метафорически или буквально. Бывает так, что, пребывая во власти Морфея, мы видим эпизоды из своего будущего – людей, события, обстановку – с точностью до мельчайших деталей, а когда они приходят, не можем понять, почему все кажется таким знакомым, что это? Дежавю?

Но куда чаще сон просто освобождает мозг от гнетущих его мыслей, а лишенные, на первый взгляд, смысла сновидения являются плодом реакций, которые создают наши воспоминания и кладут в анналы подсознания то важное, что мы будем использовать в дальнейшем, не задумываясь – умение двигаться, эмоционально реагировать, мыслить логически или интуитивно...

Я был разбужен чуть более громким возгласом:

- Да, а Вы слышали в последнее время что-нибудь о Марии?!

Это вопрошала, конечно, сидящая слева от меня спутница помоложе – в силу возраста более эмоциональная, чем ее собеседницы. Мама ее молча закивала головой, а третья женщина удивленно ответила:

- Нет, она, ведь, уехала в Швецию – там, по-моему, и работает до сих пор.

- Ну да, она была в Швеции, но здесь у нее дети оставались. Сын все звал ее вернуться – имел хорошую работу и мог обеспечить и свою семью, и ее. Но у нее там уже дом был, да и социальная защита в Швеции, знаете, не то, что у нас – если потерял работу, то денег в лучшем случае получишь, чтобы с голоду не умереть; а если будет выбор между матерью-одиночкой и алкоголиками, то не в пользу первой, потому как алкоголики, видите ли, – это больные люди и могут позаботиться о себе в меньшей степени!

- Да, да, – согласились обе. – Это часто бывает. Если прийдет за социальной помощью такая мать, а дети у нее чистые и ухоженные, то, в лучшем случае, единоразовое пособие получит, а его только раз в полгода просить можно. А когда алкоголик-замухрыжка со своими немытыми отпрысками – пожалуйте, ежемесячно. Только та бедная мать на друх-трех работах погибает, чтобы своим детям дать, и на самом деле нуждается в помощи – а эти... все пропьют и чадам своим то же привьют...

- Да что далеко ходить, у нас в соседнем доме такие живут – на пособие, а мы помогаем своей соседке чем можем: у нее трое детишек осталось, когда муж их бросил, и государству дела до нее нет! Дали тысячу злотых – это вам на полгода, делайте, что хотите.

- Когда женщина сама растит детей, ей обязательно нужна нормальная, адекватная помощь, – пришли они к заключению. – В таких условиях, как сейчас, это мы – сильный пол, потому что ничего другого нам не остается.

Найдя, таким образом, согласие и попутно обругав пару-тройку виновных во всем высших чинов государства, собеседницы с чистой совестью вернулись к теме Марии из Швеции:

- Так вот, сын все звал ее приехать, да и она сама не раз говорила, что хочет вернуться в Польшу (как бы то ни было, она любила свой край и не покинула бы его, не будь на то веских причин). И вот, однажды, позвонила детям и попросила, чтобы все были дома в такой-то день и в такое-то время – ничего не стала объяснять. Сказала: «Сделаю вам большой сюрприз.»

- Неужели совсем ничего не объяснила?

- Нет, ничего не хотела говорить, только просила их быть дома!

- И что же?

- Купила билет и приехала. Но когда выходила из поезда упала... и все...

- Как упала? Что «все»?! – Третья собеседница действительно не понимала, о чем идет речь.

- Ну, потом уже выяснилось, что у нее была аневризма – потому нельзя было лететь самолетом – чтобы при резкой перемене давления она не разорвалась. Так она и приехала поездом, вышла на перон и потеряла сознание. Врачи сказали, что мозг почти сразу умер, а тело поддерживали несколько дней, потому что Мария когда-то дала разрешение на посмертную трансплантацию. Так дети ее только в больнице под аппаратами жизнеобеспечения и увидели. У нее почку взяли и печень. Сердце хотели, но оно больное было.

- Святая Дева, еще и органы забрали... А что с сердцем? Возраст, наверное?

- Нет, в рубчиках после микроинфарктов, а такое уже не годится.

- Зачем же она лежала там несколько дней, если уже не жила?

- Надо было найти, кому эти органы нужны и подходят, привезти этих людей, а потом оперировать... Тело ее, как завещала, затем кремировали – не хотела, чтобы хоронили... А детям только и сказала, что «сюрприз» им сделает...

- Да, все точно так и было, – подтвердила мать слова дочери. – Именно так.

Женщины вышли на следующей станции, а я, оставшись после них в непонятной тишине, решил пересказать вам эту историю – изменив, конечно же, имя главной ее героини.